Где сейчас живет семья мартинсон. Многодетная семья немцев, сбежавшая в сибирь от секс-просвещения, вернулась в германию. Но вы были готовы им помочь

Многодетная немецкая семья русскоязычных репатриантов Мартенс, уехавшая в сибирскую глубинку якобы от школьных уроков сексуального ликбеза, спустя три месяца вернулась обратно в Германию. Причины своего поступка господа Мартенс не объяснили, но обещают вернуть деньги, полученные ими по программе переселения соотечественников.

Выходцы из семей русскоязычных репатриантов в Германии супруги Ойген и Луиза Мартенс приехали в Новосибирскую область в конце 2016 года, воспользовавшись программой переселения соотечественников. Причиной отъезда Ойген и Луиза Мартенс, воспитывающие десять детей в возрасте от полутора до 15 лет (четверо сыновей и шесть дочек), назвали российским журналистам сексуальный ликбез, который, по их словам, проводится в германских школах. Якобы за прогулянные их детьми уроки «полового просвещения» господа Мартенс были оштрафованы, а глава семейства по решению местного суда даже угодил за решетку. В итоге семья Мартенс оставила трехэтажный особняк в городе Эслоэ в Северной Рейн-Вестфалии и перебралась в таежный поселок Кыштовка (600 км от Новосибирска), где проживал их знакомый по переписке. На новом месте многодетная семья ютилась в доме без удобств, который арендовали у местных. До этого переселенцам предлагали занять бывшее здание прокуратуры, но супруги Мартенс отказались.

« Их отъезд вызвал недоумение. Думал, они останутся - если не в Кыштовке, то хотя бы в России».

По словам местного журналиста Ростислава Алиева, который успел подружиться с семьей переселенцев, скорого отъезда его новых знакомых ничто не предвещало: семья Мартенс строила далеко идущие планы. Ойген Мартенс - столяр по профессии - собирался возвести дом и даже успел подобрать место. А пару недель назад глава семейства уехал в ФРГ, сказав, что планирует организовать отправку в Новосибирск железнодорожного контейнера с вещами. 24 февраля Ойген Мартенс вернулся в поселок уже за своими родными. Извинения за столь стремительный отъезд господин Мартенс принес, когда находился в Германии. В телефонном разговоре с сотрудником поселковой администрации он пообещал вернуть деньги, которые его семья получила по программе переселения. Причин, заставивших его вернуться в Европу, Ойген Мартенс не назвал. «Их отъезд вызвал недоумение. Думал, они останутся - если не в Кыштовке, то хотя бы в России»,- сказал “Ъ” Ростислав Алиев. По его словам, побывавшие во вторник в доме Мартенсов жители поселка нашли на полу только несколько детских рисунков.

«Переехавшие соотечественники нередко совершают поездки на прежнее место жительства для решения бытовых или личных проблем, это обыденная ситуация,- сообщили в минтруда Новосибирской области.- 25 февраля 2017 года семьей Мартенс по каким-то причинам было принято решение о поездке в Германию. Возможно, это временная поездка». Чиновники подчеркивают, что программа переселения соотечественников действует три года.

В областном правительстве отметили, что при досрочном отъезде переселенцам придется возместить понесенные государством затраты. В конце прошлого года семье Мартенс в рамках региональной программы переселения соотечественников было выплачено 150 тыс. руб.- 15 тыс. руб. на каждого несовершеннолетнего ребенка. «За получением федеральной помощи - компенсацией за проезд и провоз багажа, оплату различных пошлин и так называемыми подъемными - Евгений Мартенс в управление по вопросам миграции ГУ МВД России не обращался»,- сообщили в минтруда.

Константин Воронов, Новосибирск

История семьи Мартенса облетела полосы российских и зарубежных газет зимой этого года. Немец Ойген, его десять детей и супруга сбежали из города Эслое после инцидента, произошедшего в школе дочери Мелитты. Девочка отказалась посещать уроки сексуального просвещения. За это неповиновение местным правилам родители были обязаны заплатить штраф, однако они отказались. Ойген собрал всю семью и принял решение переехать в деревню Кыштовку под Новосибирском.

Известно, что Мартенс и его жена жили в России, когда были маленькими, поэтому понимали, что их ждет на исторической родине. Однако условия в деревенском доме оказались не самыми лучшими. Как утверждали люди, живущие в этом же населенном пункте, в помещении было холодно и не хватало мебели, чтобы расположиться всей семье. Вероятно, спустя время Ойген понял, что они не смогут адаптироваться к российской действительности и начал собираться обратно. В конце февраля Мартенсы вернулись в Германию.

Журналисты решили расспросить местных в Эслое о том, кто такой Ойген и как отнеслись к его возвращению другие жители города.

«Я хорошо знаю этого Мартенса. С головой у него точно не все в порядке. С четырнадцати лет жил в Германии. Хорошо на ногах стоял: дом собственный построил, грузовик купил, и специальность была, и работа хорошая. Детей десять человек нарожал, и вдруг обиделся на Германию за то, что в четвертом классе его дочке собирались рассказать, как и почему рождаются дети. И от такой обиды рванул в Сибирь, даже не прихватив теплой одежды не только себе, но и детям. Это в декабре-то! Теперь вот прячется ото всех», - рассказал водитель автобуса.

По словам мужчины, Ойген и его семья избегают людей. Российские журналисты решили обратиться к коллегам из «Westfalenpost». Один из редакторов издания сообщил, что никаких шансов пообщаться с Мартенсами нет. Сотрудники иностранных СМИ утверждают, что семья Ойгена не вставала на учет и нигде не прописывалась после возвращения. Тем не менее они посоветовали обратиться в церковь, которую посещали мужчина и его супруга.

В религиозное заведение «Organischen Christus-Generation», где состоят приблизительно две тысячи человек, журналистов пустили. Светловолосая девушка, дочь старосты церкви, которая встретила корреспондента, лишь таинственно улыбалась, но о Мартенсах ничего не говорила. К тому же, она запретила себя фотографировать. Мама девушки Лиля оказалась более сговорчивой. Женщина объяснила, что родной брат Ойгена живет в трех минутах ходьбы от их церкви, однако он злоупотребляет алкоголем, поэтому вряд ли откроет дверь. Мать супруги Ойгена Луизы с фамилией Бошман живет в большом доме, который находится в двух километрах от «Organischen Christus-Generation».

В первом из указанных мест дверь никто не открыл. Около коттеджа на Розенштрассе немец сообщил, что семья Бошман живет именно здесь. В доме, где живут Мартенсы, звонок у входной двери был заклеен скотчем и на нем висела табличка «Не звонить». Женщина, открывшая дверь, вероятно, оказалась родственницей Луизы. Она отказалась говорить по-русски, но и по-немецки резко ответила, что не будет ничего рассказывать о Мартенсах. К тому же, она пригрозила, что вызовет полицию, так как устала от пристального внимания журналистов. Как сообщил корреспондент Sobesednik.ru , враждебно настроенная жительница дома попросила покинуть их порог.

Напомним, что во время пребывания на территории России семья Ойгена Мартенса получила по 15 тысяч рублей на каждого ребенка по программе «Соотечественники». По закону, теперь они должны вернуть деньги государству. Мужчина обещал выполнить предписание, но пока никаких обратных выплат не последовало.

Многодетная семья Мартенс, которая «сбежала» из Германии в Сибирь от уроков секс-просвещения в школе, но через несколько месяцев вернулась обратно, предприняла вторую попытку вернуться в Россию. Как сказал в интервью РИА «Новый День» глава семейства Евгений Мартенс , их будущее теперь точно «тесно связано с Россией».

Он также рассказал, почему его семья была вынуждена уехать обратно в ФРГ, и что стало со 150 тысячами рублей, которые им выдали российские власти по программе переселения соотечественников в первый приезд семьи в РФ.

Как сообщал «Новый День», Евгений Мартенс переехал в Германию вместе с родителями в начале 1990 годов из Омской области. Все его десять детей родились в ФРГ. В прошлом году после того как 10-летняя дочь почувствовала себя плохо во время урока по сексуальному просвещению из-за чрезмерно откровенных иллюстраций и описания к ним, она покинула урок. За это родителям ребенка был выписан штраф, однако они отказались его оплачивать по «принципиальным убеждениям» и были приговорены к 24 часам тюремного заключения каждый.

Такое судебное решение вызвало бурный протест немецкой общественности, были организованы многотысячные митинги против принудительного «просвещения» младших школьников.

18 декабря 2016 года многодетная семья переехала в Кыштовский район из-за давления, которое немецкое правительство оказывало на семью и детей. Однако уже 24 февраля вся семья выехала в Новосибирск, откуда вновь улетела в Германию.

Мартенс пояснил, что после скандала, который разразился в Германии из-за того, что его дочь отказалась посещать уроки «секс-просвета», он принял решение вернуться в Россию по программе переселения соотечественников.

«Меня за это (отказ дочери посещать уроки) посадили в тюрьму на 24 часа и жену пытались три раза арестовывать. Кроме того случая было и другое, связанное со школой, нам стало тяжко», – сообщил он.

После этого семья перебралась в Кыштовский район Новосибирской области, однако, по словам Мартенса, там их тоже настигла ювенальная юстиция. «Тут на нас тоже навалилось: ребенок сломал ключицу, и нас начали таскать по допросам. Нас опрашивала и полиция – в общем, ювенальная юстиция за нас взялась и тут», – возмутился он.

Мартенс добавил, что ко всему прочему программа переселения предполагала отказ от немецкого гражданства и принятие российского, но в тот момент для них это было технически сложно. «Нервы не выдержали, и мы уехали назад», – признался он.

В результате на многодетную семью обрушился шквал критики. Порицание было связано с тем, что после приезда в Россию семье Мартенс было выдано 150 тысяч рублей в качестве финансовой помощи в рамках программы переселения соотечественников – на каждого несовершеннолетнего ребенка в возрасте до 18 лет – 15 тысяч рублей (в семье Мартенс 10 детей).

«Когда мы таким некрасивым образом уехали назад в Германию, в СМИ везде фигурировали эти 150 тысяч, что мы, мол, взяли деньги и смылись», – пояснил глава семьи.

Однако он подчеркнул, что, приехав в Германию, он первым делом позвонил главе администрации в Кыштовке и сказал, чтобы там не беспокоились за деньги – их вернут. «И уже два месяца как мы деньги вернули, а в газетах все еще пишут, что мы взяли деньги и уехали. Хотя 150 тысяч для нас, для такой большой семьи – это немного», – продолжил он.

В этой связи Мартенс также отметил, что семье также пришлось вернуть около 300 тысяч рублей за детские пособия, которые им выплатили, когда они уже были в России, но с этим не возникло таких проблем.

Сейчас Мартенс снова находится в России и готовится к переезду своей большой семьи. «У меня есть конкретное видение будущего нашей семьи, оно тесно связано с Россией. И вот я приехал сюда, чтобы закончить дела», – сказал он.

Где именно в России его семья намерена жить, Мартенс не уточнил.

Стоит отметить, что ранее помощник уполномоченного по правам человека в Ставропольском крае Владимир Полубояренко разместил в социальных сетях приглашение семье Мартенс. Вероятно, русские немцы приняли это предложение.

Москва, Мария Вяткина

Москва. Другие новости 09.06.17

© 2017, РИА «Новый День»

Накануне Нового года в Кыштовку – село на севере Новосибирской области – по программе возвращения соотечественников в Россию переехала из Германии семья Мартенс, недовольная, прежде всего, сексуальным просвещением в немецких школах. Луиза и Ойген Мартенс были там активными участниками движения "обеспокоенных родителей", протестующих против сексуального воспитания, участвовали в митингах протеста и в конце концов решили вернуться в Россию, откуда уехали еще в начале 90-х годов. В Кыштовке им достался полуразрушенный дом и все проблемы нынешней российской глубинки.

Старый бревенчатый дом с облупленными наличниками и проржавевшим почтовым ящиком на окраине районного центра Кыштовка Новосибирской области ожил месяц назад. Сюда перебралась из Германии семья Луизы и Ойгена Мартенс с десятью детьми.

– В этом доме уж два десятка лет никто не жил, как начальник хлебоприемного пункта уехал, – сетует Виктор Кузьмин , заместитель главы Кыштовского района по социальным вопросам. – Конечно, выстужено, дыры кругом. Эти Мартенсы хоть бы предупредили – может, подобрали бы что получше. Быстро же так не делается. А то друзья им какие-то подсказали, вселились сами с десятью-то ребятишками.

Ойген и Луиза Мартенс эмигрировали из Омской области в Германию в начале 90-х годов, там познакомились и поженились. А теперь вот решили вернуться из Северной Вестфалии в Сибирь. Друзья у 45-летнего Ойгена, который уже вновь называет себя Евгением, есть, похоже, везде. Улыбчивый, длинноногий, как мальчишка, говорящий с легким акцентом, он чувствует себя свободно и в разбитом доме: главное – в кругу семьи:

– Дети, – объясняет, – это как колчан со стрелами. Если стрел мало, то какой это воин? Мы с Луизой из семей баптистов, сами в общину не входим. Просто христиане, живем по Библии. Но даже если бы в бога не верили, все равно детей бы родили много.

– Много? – смеется Луиза. – Мы, когда вещи складывали, распределили обязанности. Каждый своим делом занят, а мне помощь нужна. Думаю: где все мои дети, почему их так мало, ведь не хватает? Это благословение, когда семья функционирует как единый организм. Если порознь – конечно, катастрофа.

Мелита что-то раскрашивает, трое мальчишек по главе со старшим, 15-летним Тимоном, уткнулись в ноутбук, Лукас орудует кочергой в печке. Самые младшие спят на матрасах, расстеленных прямо на полу. Комнат четыре – одинаково квадратных, с облупленными стенами и тусклыми лампочками под высокими потолками.

По углам стоят чемоданы, но кое-какая мебель уже появилась – из редакции местной районной газеты "Правда севера" по причине сокращения и переезда притащили лишние шкафы, стол и стулья, на которых, правда, сидеть надо осторожно: ветхие.

Вещей Мартенсы с собой не привезли, хотя приехали навсегда, продав коттедж в небольшом селе Северной Рейн-Вестфалии – решили для начала осмотреться. Много за него не выручили, отдав большую часть в счет кредита. Так что экономят. Но куртки и валенки купить пришлось: морозы в Новосибирской области стоят за 30 градусов.

Уже здесь начали осваивать нехитрую сельскую науку: как говорят соседи, каждый день дружно ходят с саночками за водой на колонку, разгребают снег, колют дрова, складывая их в сени, чтобы не отсырели. Только топи-не топи, а в доме прохладно – сквозит через щели в рассохшихся половицах, дует из-под крыши и окон, да и печка требует чистки. Но одалживаться у государства Евгений не хочет.

– Просить ничего сверх положенного не станем, а жилье и работу программа "Соотечественники", по которой мы приехали, не предусматривает. Сами себе дом построим.

Он по-прежнему чувствует себя "воином", как и в Германии, где по его инициативе были организованы митинги против уроков сексуального просвещения в Кельне, Дрездене и Гамбурге. Рассказывает:

Мы решили, что в России спокойнее, тем более что можно фермерством заняться, а в Германии земли мало

– Чем больше детей, тем более ощутимы проблемы воспитания. Мелита не хотела посещать уроки сексуального просвещения, потому что она христианка, и нам выписали штраф "за прогулы". Ребенок там уже с года рассматривается как сексуальный объект. В наш детсад собрали на информационный вечер родителей, чтобы рассказать им про детскую сексуальность. Придумывают специальные игры, например, в доктора, чтобы они могли трогаться! Устроены специальные уголки, чтобы никто этому не препятствовал. Поощряется, если девочку тянет к девочке, а мальчика – к мальчику, потому что каждый ребенок вправе сам выбрать гендерную идентичность.

Но у нас есть свой разум, чтобы отличать добро от зла, чтобы понимать, какие ценности вложить в наших детей. Мы тоже объясняем детям про секс, но когда чувствуем как родители, что пора. На окраине нашего села построили дом для двадцати беженцев, молодых мужчин. Работать им нельзя, а чем будут заниматься молодые амбалы от безделья? Как мы можем отпускать своих детей на улицу? Это все вместе, все неспроста. Мы решили, что в России спокойнее, тем более что можно фермерством заняться, а в Германии земли мало. Хотя думаю уже, что хорошо там, где нас нет…

Кыштовку, самый отдаленный район Новосибирской области, Мартенсы знали лишь по рассказам друзей, с которыми Евгений познакомился летом, навещая родных в Новосибирске. Солнцевку, самую, пожалуй, процветающую деревню Омской области, откуда он уехал с родителями в начале 90-х, помнит только по радужному детству. Луиза – тоже бывшая омичка, жила в пригороде, поселке городского типа Лузино, где был в то время крупный мясокомбинат, кормивший всю область. Теперь стало ясно, что рассказы мало похожи на реальность.

Люди ничего не могут сказать хорошего о власти, хотя голосуют за нее, потому что не видят альтернативы

– Я проехал по деревням, – Евгений округляет глаза, – сплошь и рядом разруха! Такое ощущение, что в райцентре стоят в ряд всякие администрации, где очень много начальников, а вокруг все разваливается. Ведь местные власти сидят на посту, чтобы делать все возможное для развития района, значит, и результаты такие же должны быть. Это в любой стране так! Но стоит войти в диалог с людьми, и картина проясняется: они мне, чужестранцу, жалуются, как им плохо, как самовольничает власть. Познакомился с человеком, который приехал из страны бывшего Союза по такой же программе. Но ему выплатили только часть денег, говорят, остальное кончилось. Это по государственной программе! Люди ничего не могут сказать хорошего о власти, хотя голосуют за нее, потому что не видят альтернативы. Но все равно ведь надо пытаться что-то изменить!

Как Мартенсы будут что-то изменять дальше, они теперь точно не знают. Даже не отчетливо представляют где. Получили "подъемные" – 20 тысяч рублей на участника программы и по 10 тысяч на каждого члена семьи, но тратить боятся: возможно, придется перебираться в другую область.

Кредиты в банках под 25 процентов – это невозможно! А земли много, бурьяном зарастает

– Мы сами-то морозов не боимся, – говорят. – Но как тут заниматься фермерством? Лето короткое, чтобы заготовить корма, требуется хорошая техника. Нам объяснили, что надо сначала иметь хотя бы 30 миллионов рублей на ее покупку. У нас столько нет, а кредиты в банках под 25 процентов – это невозможно! А земли много, бурьяном зарастает. В Краснодаре по два урожая снимают за год, но там, говорят, всю землю уже раскупили.

Единственное, что они знают точно, решив еще в Германии, – детей будут учить самостоятельно. Много "информировались" по этому поводу. В России такое обучение предусмотрено законом, но в Кыштовке подобного никогда не было, и местное управление образования в растерянности:

– Мы пытались ознакомиться с каким-то опытом, найти методики, но не сумели, –жалуется Татьяна Серебрякова, его начальник. – Считаем, что лучше бы детям в школу, хотя бы для того, чтобы русский изучить, ведь только двое из них более-менее его знают. Предложили все, что могли, – бесплатные учебники в школьной библиотеке, консультативную помощь, занятия в спортивной, музыкальной школах, дворце творчества. Для социальной адаптации это хорошо.

Мартенсы социальной адаптации не хотят, хотя соседей не сторонятся – у них все время гости. Иностранцы в Кыштовке, за 540 километров от областного центра – диковина, и местные жители, жалея "ненормальных, но добрых", несут им одежду, книжки, сало.

Луиза написала на большом листке бумаге русский алфавит, ребятишки дружно повторяют за ней: "Арбуз, ананас…" Ни арбузов, ни ананасов в Кыштовском районе, за которым сразу начинаются Васюганские болота, нет. Народ старается уехать из района, где плохо с работой, не развивается экономика, – это лидер области по убыли населения. Перед Великой Отечественной войной здесь было 250 населенных пунктов, в которых жили 58 тысяч человек. Теперь осталось 14 с половиной тысяч на 54 села.

Человек, который должен учить детей любить Родину, говорит, что русское авто – это плохо

– Они же сами это поощряют, – возмущается Евгений. – Чему могут научить детей в школах, если главная женщина, отвечающая за образование района, говорит, что надо ходить в туфельках по асфальту, а не месить грязь сапогами? Они, выходит, хотят, чтобы дети бросали родителей? Так удивлялась, что мы купили УАЗ, а не импортную машину. Я понимаю в автомобилях, сам свои авто ремонтировал. Для таких плохих дорог только такую и можно купить. Ведь ваше государство, которое, может быть, станет нашим, специально вводит большой налог на иномарки, чтобы развивалось свое производство. А человек, который должен учить детей любить Родину, говорит, что русское авто – это плохо.

Но мы хотим научить детей так, чтобы они умели учиться сами. Нас пригласили на встречу в управление образованием, на которой нас унизили! Я мастер-столяр, четыре года готовился в колледже и на курсах, могу брать учеников, у жены образование среднее, но она и воспитатель, и повар, и дипломат в одном лице. Этого, оказывается, мало, потому что у нее нет корочек и она не психолог! А они психологи? Нас позвала одна женщина, а там оказалось еще семь начальников. Это же непорядочно! Почему они ведут себя так, как будто выше людей?

Толя тут же находит общий язык с Тимоном: оба, как выясняется, любят музыку, только один предпочитает скрипку, другой – гитару.

– Ничего! – хлопает русский мальчик по плечу немецкого. – У нас можно жить хорошо!

– Правда? – удивленно вскидывает брови Тимон.

Взрослые тем временем говорят за жизнь. Выясняется, что на фермерство, о котором поначалу мечтал, Евгений уже не слишком рассчитывает. Думает, не организовать ли ему столярное производство – ведь он мастер, работал в Германии столяром, может делать красивую мебель.

– Дело хорошее, – вздыхает заместитель главы Кыштовского района Виктор Кузьмин по социальным вопросам, – кому только сейчас эта красота нужна, денег-то у людей мало.

Тем не менее, документы на получение гражданства Мартенсы уже подали. Обычно этот процесс занимает около полугода, но местные власти обещают провести его в ускоренном ритме. Все-таки такие знаменитые уже на всю страну соотечественники в Кыштовку еще никогда не приезжали.​

«В доме дыры, кредит не возьмешь»

Семья Евгения и Луизы Мартенсов с десятью детьми, в декабре 2016 года уехавшая из Германии от уроков сексуального просвещения в Россию, на север Новосибирской области, вернулась - или, точнее, сбежала - назад в Северную Вестфалию. История, о которой говорили в духе «российские скрепы крепче западных», закончилась совсем не так, как хотели бы охранители. Мы выяснили, почему Мартенсы покинули нашу страну.

Местные жители делились с переселенцами всем, что у них было. А сегодня утром обнаружили дом, где жили Мартенсы, пустым. Ни с кем не попрощавшись, .

Предыстория событий - в нашем материале .

О том, как немцы пытались приспособиться к сибирскому климату, деревенскому быту и что из этого вышло, рассказали «МК» жители Кыштовки.

Дом, где жил Евгений Мартенс с семьей, сейчас стоит пустой. Утром от людей, которые с ними плотно общались, я узнал, что они уехали в Германию, - говорит главный редактор местной газеты «Правда Севера» Ростислав Алиев. - Я бы сказал, что это был не отъезд, а бегство.

По рассказам Ростислава Владимировича, который помогал немецкой семье обосноваться в сибирской глубинке, Евгений Мартенс 10 дней назад улетел в Германию, чтобы подготовить к отправке контейнер с вещами. Ранее деревенским жителям он рассказывал, что их зовут поселиться в различных уголках России, в том числе и на юге, в Белгородской области.

Евгений уехал в Германию, чтобы собрать вещи, различные справки и должен был вернуться только через три недели, - рассказывает Ростислав Алиев. - А тут вдруг появился в Кыштовке спустя неделю. Я узнал, что он приехал, забрал семью, они срочно выехали в Новосибирск, а оттуда улетели в Германию.

- Чем можно объяснить это решение?

Дело, скорее всего, в женщинах. Жене Евгения, Луизе, и их старшей дочери, на которых были все младшие дети, пришлось здесь, конечно, не сладко. Луизу понять можно, мать прежде всего думает о детях. Что мы будем лицемерить? С материальной точки зрения в Германии, конечно же, жить лучше. Там зарплаты и детские пособия гораздо выше наших. Здесь на их долю выпали сильные морозы, разбитый дом, еще и пьяные подростки, которые ходили мимо дома и кричали, чтобы оскорбить Мартенсов, нацистские приветствия. Все это могло ускорить их отъезд.

Сам же глава семьи, Евгений, был очень идеологически мотивирован. Я думаю, что он бы справился со всеми трудностями...

Фото из личного архива

Большинство односельчан к Мартенсам, впрочем, отнеслись очень хорошо.

Самой светлой страницей во всей этой истории был сбор помощи Мартенсам, - говорит Ростислав Алиев. - Для меня было открытием, насколько наши люди бескорыстные и отзывчивые, немецким переселенцам они готовы были отдать последнее, что у них было. Евгению, Луизе и их детям деревенские жители несли теплые вещи, валенки, кроличьи шапки. Деревенские женщины специально для них вязали носки, шарфы и варежки. Мартенсам несли в дом картошку, соленья, варенье, кедровые орехи, мясо диких зверей, которое добывали в тайге местные охотники. Я отдал им из редакции несколько шкафов, стулья и письменный стол своей матери. На адрес редакции приходили посылки из Москвы и Магадана. Я тут же отвозил их Евгению и Луизе. Там были и продукты, и книжки.

В Кыштовке признаются, что никто не ожидал столь быстрого отъезда немецкой семьи из села. Их считали политическими беженцами, которые выбрали свободу.

После благополучной Германии наше село с пустующими, разваливающимися домами стало для них шоком, - говорит местный житель Андрей Павлович. - У нас ведь нет ни коммуникаций, ни культбыта, ни дорог. Туалет на улице, за водой надо ходить с ведрами к колонке, баня — у соседей. А у них дети - от полутора до пятнадцати лет. В доме, куда они заселились, двадцать лет никто не жил. Детям пришлось спать на матрасах, которые были расстелены прямо на полу.

Мы сначала думали, что они выбрали столь глухой угол намеренно, чтобы проверить себя. Мартенсы были настроены оптимистично, говорили: «Надо развивать район, приложим все усилия». А тут как раз морозы грянули под 40, лишний раз на улицу не выйдешь. Дети язык плохо знают, в школу не ходят, родители ратуют за домашнее обучение. А в доме облупленные стены, в полу — дыры, неустроенность, постоянно надо печь топить...

По рассказам деревенских, сначала Евгений Мартенс, которого в Германии звали Ойгеном, хотел обустроить фермерское хозяйство и купить трактор. Потом у него стали постепенно открываться глаза. Он осознал, что землю арендовать не так-то просто, летний сезон в Сибири короткий, кредиты в банках под 25 процентов - грабительские. Потом Евгений решил открыть столярное производство, так как в Германии работал столяром. Но не учел, какие проблемы могут возникнуть со сбытом, от Кыштовки до железной дороги - 160 километров, кругом - Васюганские болота.

Очень неожиданный конец у всей этой истории, - признается Ростислав Алиев. - У меня осталась не обида, не досада, а недоумение... Через знакомых Евгений передал, что позже свяжется со мной и все объяснит. Я не могу понять одного, почему они вернулись в Германию, а не, скажем, в Белгородскую область или Краснодарский край, о которых говорили? Я могу предположить, что на Женю надавили родственники, которые остались жить в Германии. Знаю, что Женя у брата оставил свой грузовик. Сейчас, наверное, ему предложили хорошую работу.

Справка «МК»: Семья Мартенсов прославилась демонстративным протестом против принудительного «сексуального просвещения» детей в начальных классах Германии. В октябре 2016 года они написали заявление на участие в Программе добровольного переселения соотечественников, проживающих за рубежом, и 18 декабря переехали на постоянное место жительства в Сибирь.

Продолжение темы - в материале .